Варгас Льоса взял и написал новый роман "Праздник козла".

Нормальное такое для писателей действие, если не считать, что новый роман из серии "диктаторских", то есть про диктатора. На этот раз нет никаких экивоков: конкретный тиран, конкретные факты и судьбы, даром что ли Льоса подрабатывает политикой и журналистикой. Одним словом, про доминиканского каудильо Трухильо по этой книжке можно узнать все. Художественным остался только прием - все описываемое происходит в трех планах - от имени диктатора, от имени его убийц и от имени зрелой женщины, вспоминающей эпоху своего детства. Сюжет - это то, что можно рассказать в одной фразе, так вот здесь нить, собирающая воедино планы повествования, - это судьба девочки, чей отец - крупный чиновник и советник при диктаторе - впал в немилость у Шефа и решил вернуть себе его расположение, одолжив ему на ночь свою четырнадцатилетнюю и девственную дочку. Дочка чудом спаслась из лап чудовища и сбежала в США, а диктатора через недели после ее позора убили. Девочка папу возненавидела, папу же от всех нервотрепок хватил удар, дочка его все равно не простила и на письма не отвечала, но через тридцать лет вернулась в свою маленькую карибскую страну, чтобы бросить в лицо развалине-отцу всю обиду, скопившуюся за 30 лет. И как всегда, в приеме-то все и дело.

Именно он, прием этот, актуален для нас, потому как тема сама - откуда берутся диктаторы и почему так долго держатся у власти - уже измусолена мировой литературой до полного стирания различий между самими описанными диктаторами. Но прием - взгляд из 2000 года в 60-й - придает новому произведению мэтра отчаянно модный писк.

Ну кто сегодня не обсуждал суд над Пиночетом и его перипетии? И сколько таких мирно-жалостливых, которые просят: оставьте в покое старичков-генералов, они же старенькие, пора уж и простить. А испанец Бальтасар Гарсон, который все время лезет то аргентинских диктаторов судить, то гватемальских - мало ему бедного чилийского старика, - многих раздражает и не понят: зачем ему ворошить все это, когда сами диктаторы живут себе преспокойно в ими же изнасилованных странах? Ну как таких людей убедить?

Льоса сделал хитрый ход: он понимает, что перечитывать "Осень патриарха", "Сеньора президента", "Я, Верховного" после того, как латиноамериканский бум отгремел, мало кто будет. Те, кто читает книги, уже прочитали все это во времена холодной войны, и им давно все ясно про диктаторов. "Танго диктатора" написано - и там все сказано.

Автор переместил свой взгляд в сегодня и задал вопрос, который пару десятков лет назад был бы невозможен и аморален: можно забыть и простить, когда изнасилованные девочки и потомки замученных бродят среди нас?

Сам Льоса не прощает.

И вот что интересно: восторгам критиков нет числа, к тому же Марио Варгас Льоса только что, в 1999-м, получил две престижные премии в испаноязычном мире – за "поддержку фантазии и утверждение литературы как "окопа свободы"" (его же собственное выражение). Все как один латиноамериканские и испанские газеты поместили хвалебные рецензии, а некоторые даже называют "Праздник козла" лучшим романом Мастера. Но в Доминиканской Республике совсем другие реакции: здесь читающая публика восстала против "художественного" вранья, или, точнее, против тех деталей жизни Трухильо и его окружения, которые Льоса присовокупил для убедительности. "Конечно, я врал и изобретал, но речь идет о романе, а не об истории, где все нужно доказывать документами и свидетельствами", - отмахивался Льоса от возмущенных доминиканских читателей. Их особенно заботила деталь, знал ли президент Балагер, наипреданнейший соратник диктатора, о покушении или нет. Ведь именно он пришел к власти после убийства Шефа. У Льосы – знал, и вот это-то и требовалось подтвердить документально или словами самого Балагера, с которым писатель встречался. Но творец имеет право на вымысел, тем более такой, который так похож на правду, что заставляет читателя забыть, что перед ним плод фантазии. "Я был очень разочарован, не услышав от Балагера конкретного ответа – знал или не знал", - признается автор романа. Но это ничего не изменило.

Главное, что объединяет нынешний роман Варгаса Льосы и диктаторские шедевры его соавторов времен бума (именно Льоса и с ним еще Фуэнтес были в 1967 году инициаторами серии "Отцы родины", в которую вошли романы о разных тиранах Латинской Америки), – это "обыкновенность" изложения чудовищных деталей жизни диктатуры, эдакая безоценочность – с виду только факты. И это, как и в "Я, Верховном" Роа Бастоса, например, помимо прочих приемов, превращает роман в мощное оружие, так как в нем уже невозможно отличить документальную правду от вымысла, и веришь буквально всему. Впрочем, Льоса всегда считал себя именно бойцом ("Литература … никогда не будет конформистской. Она полезна обществу только в том случае, если отвечает этому условию…"), и нынешний роман – явный вызов тем, кто пытается уберечь пиночетов от суда.

Copyright L 2008 Vesti.Ru.

Пишите нам: info@vesti.ru

При перепечатке и цитировании ссылка на источник с указанием автора обязательна. Перепечатка без ссылки и упоминания имени автора является нарушением российского и международного законодательства, а также большим свинством.