Однажды моя однокурсница по Литературному институту, подрабатывавшая учительницей в школе, придя на лекцию, с восторгом стала рассказывать нам, как ученик пятого или шестого класса сделал четыре ошибки в слове из двух букв. "Как это???" - естественно, изумились мы. "Йошь!" - торжественно отвечала она.

Самое примечательное, что все присутствовавшие при этом будущие литераторы дружно согласились: мальчик был по-своему совершенно прав. Действительно, чем слово "ёж" хуже, чем "йод" или "рожь"?

Я привел этот смешной пример, чтобы лишний раз показать: да, орфография современного русского языка сложна и неочевидна. В ней одновременно присутствуют, наслаиваясь друг на друга, три принципа: фонетический (пишется, как слышится, - именно так написан "ёж"), морфологический (в зависимости от строения слова и того, к какой части речи оно относится, - мягкий знак в конце слова "рожь" как раз и означает существительное женского рода, в противоположность точно так же звучащему без всякого мягкого знака слову мужского рода "нож") и, наконец, исторический (слово пишется так потому, что в нем еще чувствуется его происхождение, - отсюда "й" в греческом слове "йод"). Какое в каждом конкретном случае правило имеет приоритет - вычислить невозможно, это можно только чувствовать.

Именно последнего принципа - исторического - и касается решительнее всего новый свод правил русского языка, разработанный, но пока не утвержденный Институтом русского языка Академии наук. О нем уже неделю оживленно говорят далекие от филологии общеполитические издания.

Если Совет по русскому языку при правительстве России утвердит этот новый свод правил, то, например, вместо слов "брошюра" и "парашют" положено будет писать "брошура" и "парашут" и не придется вспоминать, в каких случаях составные прилагательные пишутся слитно, как "горнопроходческий", а в каких - раздельно, как "горно-пустынный": все будет писаться через дефис.

Наверное, это правильно. Честное "у" вместо стыдливого "ю" - это знак того, что французское слово brochure полностью наконец обрусело. Язык переварил его и сделал своим, поставил в один ряд с простецким именем "Шура", например. Отказался ведь язык от попыток передавать греческую "фиту" в словах "театр" или "эстетика" - и ничего. Хотя еще Пушкин всерьез вместо "атеист" писал "афей".

Но мне жаль исторического принципа. Ведь всякое упрощение - это отсекание памяти. Выписывая ненужную "фиту" в слове "театр", русские люди вплоть до XIX века невольно вспоминали о греческом происхождении театра и обо всей его трехтысячелетней истории. Отсекли - забыли.

Мне могут сказать, что я педантствую, что это совершенно малозначительно. Но вот классический пример того, что может произойти (и, увы, произошло) при таком отсечении. Современники Льва Толстого, беря в руки свежеотпечатанные книжки романа под названием "Война и мiръ", сразу понимали тему романа так, как задумывал автор, - "роман о войне и о том, как она влияет на общество", потому что слово "мiръ" через "и с точкой" обозначало именно "общество", "общину" (отсюда выражения "взяться всем миром" и т. д.) - в противоположность слову "миръ", означающему "состояние не-войны".

После реформы 1918 года это тонкое различие, естественно, исчезло, и не вина современных людей, что они воспринимают название эпопеи о Наташе Ростовой и Наполеоне Бонапарте в первую очередь как острое противопоставление, почти как патетическое "Горячий снег" Юрия Бондарева, и только потом задумываются о других возможных смыслах. В переводах же на другие языки - "War and peace", "Guerra e pace" - эта игра потерялась уже полностью.

То же самое относится и к сложным прилагательным. Слова "горно-пустынный" и "горнопроходческий" потому-то и пишутся по-разному, что по-разному образованы: в первом случае обе половинки слова как бы равноправны, "горно-пустынный" - это одновременно и горный, и пустынный, а во втором - определение "горный" дополняет основное слово "проходческий". Заметьте, я ничего не понимаю в геологии, я просто анализирую правильно составленные слова и могу извлечь из них какую-то информацию. По новому правилу эта дополнительная информация окажется полностью отсечена.

Но все-таки, повторяю, я приветствую новые правила. Книжные шкафы время от времени нужно разгружать, чтобы можно было ставить на них новые книги, и если бы мы писали до сих пор "феатр" через фиту, у нас, подозреваю, не было бы ни Островского, ни МХАТа.

Но самому мне все равно всегда будет удобнее писать брошюру через "ю" - как всегда удобнее будет держать нож в правой руке, а вилку в левой, и вставать с дивана, здороваясь с кем-нибудь за руку.

Copyright L 2008 Vesti.Ru.

Пишите нам: info@vesti.ru

При перепечатке и цитировании ссылка на источник с указанием автора обязательна. Перепечатка без ссылки и упоминания имени автора является нарушением российского и международного законодательства, а также большим свинством.