[15.02.2000 22:01:43]
Павел Аптекарь,
<pavel-a-aptekar@mtu-net.ru>
Ударим доктриной по однополярности
Сегодня секретарь Совбеза РФ Сергей Иванов разъяснил иностранным послам "диалектику сдерживания": "Россия никогда не заявляла и не заявляет о возможности применения ядерного оружия первой. В то же время Россия не берет на себя обязательства не применять ядерное оружие первой". По его словам, Россия не снижает порог применения ядерного оружия.
Впрочем, на Западе довольно спокойно восприняли подписанную Владимиром Путиным в январе Концепцию национальной безопасности (обновленную по сравнению с Концепцией 1997 года) и новую военную доктрину, одобренную в начале февраля Совбезом РФ (сегодня и.о. президента обсуждал этот документ с министром обороны Сергеевым). Изменению формулировок западные комментаторы склонны придавать такое же значение, как и "ядерному напоминанию" Бориса Ельцина в Пекине.
Самое любопытное, что речь идет лишь о второй официально оформленной военной доктрине за всю многовековую историю России. Первая родилась совсем недавно - в ноябре 1993 года. До этого - в самые варварские годы опричного террора, в период реформ Петра I, первого и второго Александров и даже во времена развитого социализма - страна жила без военной доктрины. Разумеется, нельзя сказать, что до указа Бориса Ельцина наша армия и оборонная промышленность жили совершенно безо всякого плана - просто отдельные части доктрины содержались в разнообразных наставлениях, боевых уставах, царских рескриптах и постановлениях ЦК.
Военная доктрина - это система взглядов государства на цели и характер возможной будущей войны, подготовку к ней страны, ее Вооруженных Сил, и на способы ведения боевых действий. Ее основные положения определяются политическим строем страны, развитием экономики и армии. Не последнюю роль играют также географическое положение государства и его вероятных противников.
Россия, вступив в ХVIII веке на европейский путь развития, несмотря на длительные войны, не сразу ясно сформулировала основные цели своей политики и разработала средства ее осуществления. Однако уже в 20-30-х годах появились "мемории о целях политики российской" и "рассуждения о военном деле". В первой половине ХVIII века главным противником оставалась Швеция, поэтому большое значение придавалось северной Европе, Балтийскому флоту и помощи антишведским группировкам в Речи Посполитой.
В последней четверти века центр российской политики переместился на юг, и все усилия были направлены на возможно большую изоляцию Турции, сосредоточение против нее лучших армейских соединений, создание Черноморского флота и поддержание союзнических отношений с Австрийской империей, несмотря на ее внезапные внешнеполитические зигзаги.
В начале ХIХ века известный русский политический и государственный деятель Михаил Сперанский впервые провел не только военную, но и массированную финансово-экономическую подготовку к будущей борьбе с Бонапартом - резко сократил бюджетные расходы, благодаря чему дефицит был побежден, и страна получила средства на пушки, мундиры и рекрутские наборы для Отечественной войны 1812 года.
После победы над Наполеоном изменилось содержание российской внешней политики и ее военной составляющей: воспользовавшись усилением своего влияния, наши императоры считали возможным вмешиваться в дела любой европейской страны для поддержания монархического статус-кво. Окончательное оформление эта концепция получила в годы правления Николая I при военном министре Александре Чернышеве.
После поражения в Крымской войне 1853-1856 годов Россия сделала ставку на развитие производительных сил и сокращение технического отставания от передовых стран Европы. Петербург одновременно пошел на коренные изменения социально-экономической составляющей военной концепции, благодаря которым империя очень скоро смогла вести более активную политику, особенно в Средней Азии и на Балканах. А главными противниками стали Австро-Венгрия в Европе и Великобритания на Востоке. Военная политика военного министра Милютина и начальника Генерального штаба Обручева позволила за очень короткое время превратить русскую армию из грозной, но очень неповоротливой колымаги в мощный "паровой каток". Возможность его "наезда" на Европу заставила Германию отступиться от замыслов вторичного разгрома Франции в 1875 году.
В конце ХIХ - начале ХХ века перенос центра противоборства на Дальний Восток привел к временному ослаблению внимания к Западному театру военных действий и строительству мощных военно-морских сил, ставших перед русско-японской войной третьими в мире по тоннажу боевых кораблей. Однако в конце 1905 года на Балтику вернулись их жалкие остатки, и руководству России вновь пришлось задуматься над концепцией национальной обороны, в которой флоту отводилась уже второстепенная роль, а главная - укреплению позиций в Европе, улучшению отношений с Великобританией и модернизации сухопутной армии.
В период между русско-японской и первой мировой войнами в русском Генеральном штабе шла разработка военной доктрины, дискуссии о ней стали предметом споров не только в военной среде, но и среди широкой общественности, однако обитателям кабинетов в здании напротив Зимнего дворца не удалось довести свою работу до конца. В 1912 году Николай II, раздраженный очередной статьей преподавателя Академии Генштаба Алексея Незнамова, приказал начальнику Генштаба Федору Палицыну прекратить дискуссию и выполнять приказы царя и военного министра.
Захват власти большевиками ознаменовался и рождением новой внешней и внутренней политики и их военной составляющей, в разработке которой военные играли отнюдь не ведущую роль. Важнейшей стала концепция мировой революции, согласно которой любая война с внешним противником должна была перерасти в гражданскую на его территории. Однако попытка ее осуществления в Польше летом 1920 года привела к тяжелому поражению. Тем не менее, это не сразу остудило некоторые горячие головы в руководстве РКП(б), Коминтерна и ВЧК, которые пытались с помощью незаконных вооруженных формирований решить проблемы с Польшей, Болгарией и Германией. На подготовку революции в этих странах ушла немалая часть и без того скудных валютных запасов страны, что повлекло за собой замедление экономического восстановления СССР.
Ставший в конце 1924 года наркомом по военным и морским делам Михаил Фрунзе начал разрабатывать доктрину в условиях резкого сокращения численности армии. Он исходил из того, что вероятные противники будут значительно превосходить Красную Армию технически. В своей работе "О единой военной доктрине" он отводил главную роль в экономической области быстрому подъему производительных сил, а в военной - подвижной стратегической обороне в сочетании с заранее подготовленной партизанской борьбой в тылу врага в случае отхода в глубину территории страны. Однако смерть (или убийство) Фрунзе на операционном столе в октябре 1925 года фактически заморозила дальнейшую работу над созданием военной доктрины.
С ростом технического могущества в 30-е годы военная концепция изменилась: Михаил Тухачевский, Василий Триандафилов и другие планировали операции механизированных соединений при поддержке авиации, парализующей тыл противника. Советские руководители считали возможным даже воевать на два фронта, не имея союзников: на Западе и Дальнем Востоке. Сомнения некоторых военных специалистов, например, Александра Свечина, справедливо упрекавшего своих оппонентов в "танкозакидательстве", не были приняты во внимание даже после гибели авторов теории "глубокого боя", а излишняя вера в классовую солидарность дорого обошлась нашей стране в первые месяцы Великой Отечественной. Тогда же стала ясна и необходимость союза с воюющими против фашизма капиталистическими странами.
Наконец, с созданием ядерного оружия и развитием средств его доставки в 50-60-е годы советская военная политика стала базироваться на сдерживании главных вероятных противников с помощью ракетно-ядерных щита и меча.
В 1993 году при принятии первой официальной военной доктрины ее разработчики исходили уже из того, что Россия будет сотрудничать со странами Западной Европы и США в политической области и со странами НАТО - в военной. События последних лет показали, что это не совсем получается.
Analysis: Russia asserts itself - BBC News, 14.01.2000
Доктрина. Армия. Война (интервью с Эдуардом Воробьевым) - Vesti.Ru, 05.11.1999
Военные специалисты критикуют проект военной доктрины РФ - Vesti.Ru, 02.11.1999
Документ, далекий от совершенства - "Независимая газета", 11.02.2000
| 
