[01.09.2000 22:41:45]
Аркадий Дубнов (Тегеран - Кандагар - Кабул - Исламабад)
"Время новостей" - специально для Vesti.Ru
Афганская кастрюля
Если внимательно посмотреть на карту Афганистана, то можно обнаружить, что эта страна похожа на перекошенную кастрюлю, ручка которой вонзилась в Китай, а дно и правая (восточная) боковина опираются, как на жаровню, на территорию Пакистана. Левая же боковина (западная) - пограничная линия с Ираном. А огромная северная крышка афганской кастрюли - бавшая советская граница, которая теперь разделена на тр неравные части.
Большую "северную империю" теперь отделяет от афганцев многослойный пирог центральноазиатских государств, три из которых непосредственно прикрывают Афганистан - это Туркмения, Узбекистан и Таджикистан.
Значительная часть афганской истории, да и вообще истории Средней Азии XX века - драматическая сага исхода нескольких поколений туркмен, узбеков и таджиков, бежавших от большевистских переделов ленинской и сталинской эпохи со своей родины на юг, за Амударью и в предгорья афганского Гиндукуша.
Все эти десятилетия внутри афганской кастрюли полыхал жар войны, лишь в отдельные отрезки времени температура там опускалась до уровня, совместимого с нормальным существованием человеческого организма. И если в советские времена северная крышка была относительно плотно прикрыта, то в начале 90-х, спустя пару лет после вывода ограниченного контингента "шурави" (советских), эта крышка была сдвинута и давление горячего пара гражданской войны афганцев начало стравливаться через оставленные открытыми щели.
Грелась афганская кастрюля, как и полагается, через днище (пакистанкое) и боковину (иранскую). Но в разное время по-разному. С 1978 года, когда "передовой отряд" афганского народа начал с помощью "северного брата" строить социализма, сопротивление новостройке подпитывалось как Западом через Пакистан (по политическим соображениям), так и самостоятельно - хомейнистским Ираном (по идеологическим соображениям - исламская идея не могла ужиться с коммунистическими догмами).
Когда "прогрессивный" эксперимент закончился и последний просоветский лидер Афганистана Наджибулла вынужден был сдать Кабул в 1992 году победившим его моджахедам, а сам укрыться там в миссии ООН, это поначалу успокоило и иранцев, и пакистанцев. Однако быстро выяснилось, что моджахеды не в состоянии поделить власть. Воевавшие против "шурави" афганские таджики (Раббани и Масуд), узбеки (Дустум), шииты (Халили) и пуштуны (Хекматиар) начали войну на истребление друг друга, в которой погибло почти столько же афганцев, сколько и во время советского вторжения.
В Кабуле, не желая никому уступать свое президентское кресло (в нарушение всех договоренностей), укрепился лидер этнических афганских таджиков Бурхониддин Раббани, его вооруженной опорой стал, пожалуй, самый знаменитый сегодня в мире таджик Ахмад Шах Масуд. На долгое время была сдвинута традиционная пирамида власти в Афганистане, на вершине которой начиная с середины XVIII века c небольшими перерывами находились пуштуны. Именно они до сих пор являются основным этносом страны.
Воцарение в президентском дворце в Кабуле этнического таджика, разумеется, отвечало интересам иранцев: эти родственные народы говорят на одном языке - фарси. Однако это вовсе не устраивало Пакистан, поскольку могло провоцировать нестабильность среди недовольных пуштун на обширной афгано-пакистанской границе - так называемой полосе пуштунских племен. Отношения между Исламабадом и Кабулом стали резко портиться и перешли в состояние перманентной войны. Сам же Афганистан после 1992 года превратился в лоскутное одеяло провинций, каждая из которых контролировалась враждующими между собой полевыми командирами. Состояние гражданской войны стало обыденным делом для афганцев, не выпускавших из рук оружия.
В конце 1994 года в провинции Кандагар появились доселе никому не известные "учащиеся медресе", или талибы. Выпестованные пакистанской разведкой члены небольшой исламской секты, которую за несколько лет до этого возглавил потерявший правый глаз в сражениях против "шурави" пуштунский моджахед Мохаммад Омар (тогда ему было 32 года), по указанию Исламабада отбили грузовую автоколонну, захваченную бандитствующими на дорогах боевиками.
Так началась история исламского движения "Талибан". Провозгласив верность идеям истинного ислама, оскверненного моджахедами, которые ввергли Афганистан после своей победы над иноземцами в новую войну, талибы очень быстро установили свой жесткий шариатский порядок не только в Кандагаре и других южных провинциях, но и почти на всей территории страны.
Мир был потрясен скоростью распространения талибской власти и средневековыми методами ее установления. Публичные казни "отступников" от ислама, отсечение конечностей ворам, запреты женщинам учиться и появляться на улицах без своих мужей, уничтожение телевизоров и т.д. и т.п. - все это заставило мировое сообщество содрогнуться. Когда талибы в 1996-м, свергнув правительство Раббани, вошли в Кабул и на центральной площади столицы было повешено предварительно истерзанное тело Наджибуллы, талибы окончательно превратились в мировых изгоев.
Удивительно, однако, что при этом власть муллы Омара показалась спасением для подавляющего большинства самих афганцев. Уставшие от беспредела бывших моджахедов и вооруженного хаоса, в любую минуту угрожавших гибелью любому прохожему, афганцы предпочли возвращение к привычным стереотипам жизни постоянной угрозе ее потерять.
Однако с укреплением власти талибов в Афганистане отношение к ситуации в стране со стороны основных соседей, Ирана и Пакистана, резко изменилось. Разумеется, Исламабад, оказавшийся повивальной бабкой движения "Талибан", стал ближайшим союзником новой власти в Кабуле. Тегеран же, особенно после убийства талибами 5 лет назад одного из лидеров афганских шиитов шейха Мазари и одиннадцати иранских дипломатов при взятии Мазари-Шарифа 2 года назад, оказался в рядах непримиримых противников новоявленных "неверных от ислама" в Кабуле. Не стоит забывать, что между двумя странами существуют и глубинные противоречия, поскольку иранцы исповедуют шиитское направление в исламе, а афганцы в основном - суннитское.
Столь подробный экскурс в афганские реалии представляется необходимым, чтобы понять: ключ к прекращению кровопролития в этой стране надо искать в первую очередь в Иране и Пакистане. Если эти во многом враждебные друг другу государства договорятся между собой о том, как охладить "кастрюлю", находящуюся между ними, такие державы, как США и Россия, равно как и их сателлиты, вынуждены будут скорректировать свою антиталибскую риторику, которая меньше всего продиктована заботой о самих афганцах.
***
Вояж по региону специального представителя президента Туркмении по Каспию и афганскому урегулированию Бориса Шихмурадова, начавшийся 27 августа с посещения Тегерана (переговоры с иранским президентом Хатами) и продолжившийся затем в Кандагаре, Кабуле и Исламабаде (встреча с военным руководителем Пакистана генералом Мушаррафом), прочерчивает очевидную линию афганского миротворчества. На самом деле, маршрут первоначально планировался несколько иначе: после поездки к лидеру "Талибана" мулле Омару в Кандагар предполагалось встретиться с его главным противником, лидером Северного альянса Ахмад Шах Масудом, и только потом отправиться в Пакистан. Однако на севере страны идут бои и Масуд, реальный военный руководитель сопротивления талибам, может в любой момент покинуть позиции своих войск (в отличие от него, "верховный талиб", кажется, ни разу за последние годы не покидал своей резиденции в Кандагаре).
Встреча Бориса Шихмурадова и генерала Масуда намечена на субботу 2 сентября в Душанбе. После нее и можно будет подводить окончательные итоги туркменской миссии.
Тем не менее, предваряя их, можно заметить следующее. Первое: Тегеран и Исламабад готовы идти навстречу друг другу "в афганском направлении", и обе столицы приветствуют посредничество Ашхабада. Причем иранцы уже говорят о талибах как о долговременном афганском факторе, с которым необходимо считаться - это реальная власть, пользующаяся поддержкой населения. Пакистанцы же, в свою очередь, ищут контактов с северянами, пытаясь внушить своим "клиентам" - талибам, что военного решения "проблемы Масуда" не существует.
Второе: лидер талибов также доверяет Ашхабаду, которому уже удалось полтора года назад усадить враждующих афганцев за стол переговоров. Такие жесты Кандагара, как освобождение из тюрьмы, в честь приезда посланца Туркменбаши, 85-ти сторонников Северного альянса и приостановление в одностороннем порядке боевых действий против Масуда на время работы туркменской миссии в регионе, говорят о многом. При этом мулла Омар отдает себе отчет в том, что туркмены в таких же доверительных отношениях находятся с Масудом.
Третье: несмотря на первое и второе, ожидать немедленного успеха от турне г-на Шихмурадова было бы весьма наивно. Уже в дни его пребывания в регионе стало известно, что в Москве побывал генерал Дустум, бывший руководитель северных провинций Афганистана и бывший лидер этнических афганских узбеков, живущий сейчас в изгнании в Иране. В российской столице ему пообещали серьезную военно-техническую поддержку, и он готов вернуться на родину, чтобы вступить в войну с талибами. В эти дни он проводит консультации в центральноазиатский столицах СНГ.
Афганская кастрюля теперь греется с северной крышки. Удивительное ноу-хау тех, кто постоянно твердит о желании охладить афганцев.
Из жизни ортодоксов - Vesti.Ru, 17.08.2000
Талибы играют в ящик - Vesti.Ru, 24.07.2000
Москва заканчивает афганскую войну - Vesti.Ru, 26.05.2000
Как им живется при талибах - Vesti.Ru, 15.02.2000
Талибан (досье Саши Шермана)
Islamic Emirate of Afghanistan
Online Center for Afghan Studies
Afghanistan Online |
